Категория «добросовестность» в теории цивилистики и правоприменительной практике

В современной цивилистике понятие «добросовестность» нередко раскрывают, через понятие «разумность», тем самым их отождествляя. С.А. Иванова, К.И. Скловский, С.В. Михайлов считают, что добросовестность означает разумное, осмотрительное поведение; поведение типичного, среднего, обычного контрагента.

Суть принципа добросовестности связывают также с соотношением интересов в обществе. Так, А.А. Чукреев под принципом добросовестности понимает «обязанность участника гражданских правоотношений при использовании своих прав и исполнении своих обязанностей заботиться о соблюдении прав и законных интересов других участников имущественного оборота». Т.Ю. Дроздова полагает, что действие принципа добросовестности «направлено на достижение равновесия интересов между субъектами отношений».

С точки зрения В.И. Емельянова, понятия «добросовестность» и «невиновность» тождественны. Правильность такого вывода, – по мнению ученого – подтверждает ст. 303 ГК РФ, которая характеризует недобросовестного владельца как лицо, «которое знало или должно было знать, что его владение незаконно». Следовательно, можно говорить об умышленной и неосторожной форме недобросовестности.

Но все же к вине, как к условию гражданско-правовой ответственности, обращаться нельзя, поскольку для прекращения прав недобросовестного приобретателя в отношении приобретенного им имущества необходимо пользоваться не конструкцией правовой ответственности (ст. 401 ГК РФ), а использовать более ёмкие критерии: знал – не знал, мог знать – не мог знать, должен был знать – не должен был знать. Речь идёт о ведении либо неведении определенных обстоятельств. Признак виновности при этом включается в понятие недобросовестности и относится к нему как конкретное к общему, где «общее» становится основанием для применения специальных гражданско-правовых последствий.

Считаем, нет смысла, как в доктринальном, так и в законодательном закреплении определения данного понятия, иначе теряется его ценность как правовой категории с оценочным характером, индивидуальным подходом к каждому конкретному делу. В противном случае оценочная категория преобразуется из гибкой правовой нормы, в норму со строго определенным содержанием. Поскольку добросовестность не нуждается в законодательном закреплении необходимо определить критерии, которыми должен пользоваться правоприменитель при осуществлении оценки действия и признавая последние добросовестными либо недобросовестными.

К пониманию категории «добросовестность» сложилось два подхода: позитивный и негативный. А.В. Попова сторонник позитивного подхода, оценивает добросовестность как не только не знание определенных фактов, но и полную уверенность, убежденность в правомерности своего поведения.

Т.В. Новикова, Т.Ю. Дроздова придерживаются негативного подхода к пониманию добросовестности, поскольку в противном случае на приобретателя возлагается обязанность в каждом случае проверять отсутствие каких-либо препятствий для установления, осуществления, защиты прав, исполнения обязанностей, что значительно осложнило бы гражданско-правовой оборот. В.А. Белов также понимает добросовестность как извинительное незнание лица.

В.С. Белых считает нецелесообразным понимание добросовестности в позитивном смысле, аргументируя позицию следующим. Во-первых, приобретатель не всегда имеет точное убеждение в правомерности приобретения в связи с ограниченностью объема знаний о фактах, подтверждающих управомоченность отчуждателя, что заставляет больше верить в отсутствие препятствий, нежели быть в этом убежденным. Во-вторых, наличие положительного убеждения практически недоказуемо, поскольку не имеет прямого внешнего выражения. В-третьих, ошибочное убеждение в правомерности приобретения характерно не только для добросовестности, но и для недобросовестности как незнания вследствие грубой неосторожности. Таким образом, добросовестность есть, прежде всего, незнание.

О.А. Родионов, исходя из философского анализа моральных категорий, пришел к выводу, что один и тот же феномен может быть одновременно объективным в одном отношении и субъективным в другом. М.В. Аверьянова, А.В. Попова, М.Ф. Лукьяненко, А.Ю. Акашкин, Е.В. Василенко и др. обращают внимание на двойственную природу категории «добросовестности». Так, М.В. Аверьянова отмечает: «не знал» – это субъективная сторона, т.е. лицо действительно находилось в неведении, а «не должен был знать» включает в себя объективную сторону, подразумевающая наличие определенного стандарта поведения, диктующего, какие конкретно меры следует принять участнику соответствующего отношения, чтобы иметь представление о фактических обстоятельствах, сопровождающих заключение сделки. Е. В. Василенко объективный элемент добросовестности связывает с наличием требования добросовестности в нормах права, а также возможностью применить юридические либо социальные санкции за его нарушение, а субъективный – с возможностью вкладывать в норму права тот смысл, который соответствует личному усмотрению субъекта права.