Содержание объекта и объективной стороны преступления предусмотренного статьей 205 УК РФ

Одним из важнейших элементов преступления, а соответственно и признаков состава является объект преступления. Учение об объекте преступления – это краеугольный камень отечественной уголовно-правовой науки, однако, как не парадоксально, именно в этом вопросе меньше всего проявляют единство взглядов его исследователи. Безусловно, все согласны, что объект преступления – это то, на что посягает преступное деяние, чему оно причиняет или может причинить вред. Но на этом всякое единство и заканчивается. Вопрос же о том чему именно преступное деяние причиняет или может причинить вред, является одним из самых спорных в науке, и рассмотрение этого вопроса имеет, безусловно, прямое отношение к вопросу об объекте терроризма и других преступлений террористического характера. В настоящее время в отечественной науке уголовного права существует два диаметрально противоположных концептуальных подхода к проблеме объекта. Согласно одной концепции объектом преступлений являются блага, ценности, интересы, согласно другой – совокупность общественных отношений. Обе концепции имеют свои исторические корни и современных последователей. При совершении преступлений виновное лицо может посягать на два или более непосредственных объекта и тогда в соответствии с уголовным законом возникают такие ситуации. Если признаки каждого из этих объектов содержатся в разных составах, то и квалификация деяния осуществляется по совокупности составов преступлений. Если же признаки нескольких объектов содержатся в одном сложном составе, и содеянное полностью этим составом охватывается, то квалификация будет осуществляться по сложному составу, а преступление расцениваться как сложное. В этом случае один из объектов будет считаться основным, остальные – дополнительными. Основным объектом будет тот, который счел таковым законодатель, хотя в реальной действительности иерархия объектов может быть совсем иной.

Одним из объектов террористического акта является, как известно, общественная безопасность. Понятие «безопасность» определено в Законе РФ «О безопасности» от 18 марта 1992 г. как «состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз».

В юридической литературе безопасность определяется как состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от негативных последствий, явлений социального, природного или технического характера, а также поддержание уровня этой защищенности.

Объектами безопасности выступают личность, социальная группа, общественные организации и учреждения, государство и общество в целом. Все объекты безопасности взаимосвязаны в обществе, и подрыв безопасности одного из них не может не повлиять на безопасность других.

Общественная безопасность как объект преступного посягательства представляет собой совокупность общественных отношений, формирующих у граждан состояние защищенности не только любой личности, но также их общих благ и интересов в целях нормального функционирования и развития общества.

Особенность этого объекта заключается в том, что безопасные условия существования общества слагаются из безопасности и неприкосновенности каждого члена общества, его имущества, нормальной и безопасной деятельности государственных и общественных институтов.

Таким образом, общественная безопасность – это сложное комплексное общественное отношение. Такое ее содержание создает определенные трудности в разграничении террористического акта и преступлений против личности, собственности, порядка управления и др.

Террористические акции могут затрагивать политическую и экономическую системы, основы конституционного строя и безопасности государства, нормальное функционирование органов власти, причинить вред жизни и здоровью отдельных лиц либо здоровью населения, общественной нравственности, а в ряде случаев – и отношениям, обеспечивающим международную безопасность.

Всякий акт терроризма посягает одновременно на различные охраняемые законом блага и другие сферы жизнедеятельности людей, и в зависимости от того, в охране каких сфер у законодателя имеется большая заинтересованность – определяются признаки основного объекта в составе терроризма. Вопрос же о том, какой объект считать основным, а соответственно и определяющим родовую принадлежность состава, является далеко не бесспорным и по-разному решается в уголовном законодательстве различных государств. Той сферой, которой, по мнению законодателя, причиняется наибольший вред актами терроризма, чаще всего и признается общественная безопасность, однако исходя из обстоятельств самого деяния, нарушение общественной безопасности выступает для террористов хотя и первоочередным, но фактически не основным, а вспомогательным действием, способом посягательства на другой объект в сложном (составном) преступлении. «Признак двойственного характера объекта посягательства в терроризме (непосредственным являются отдельные граждане или материальные объекты, конечным – элементы конституционного строя, порядок управления, общественные институты), – замечает В.Е. Петрищев, – на наш взгляд очень важен, ибо он позволяет четко дифференцировать социально-политические и правовые оценки проявлений действительности террористических и весьма схожих с ними по объективной стороне общеуголовных составов преступлений». В связи с этим В.Ф. Антипенко обращает внимание на следующее: «Общественная безопасность не может быть основным объектом терроризма… Запугивание при терроризме, как уже было указано, выступает не самоцелью, а средством достижения цели оказания влияния на основной объект, чем реализуется понуждение соответствующих лиц к выгодным для террористов решениям. Основным же объектом терроризма являются национальные и наднациональные институты (в их различных вариантах), посягая на которые посредством воздействия на непосредственный объект, виновные лица достигают или стремятся достигнуть главной цели нарушения их неприкосновенности». Террористический акт относится к той категории составных преступлений, в которых посягательство на один объект (общественную безопасность) служит способом причинения вреда другому объекту – основному. А в таких случаях, как отмечает Н.И. Панов, «способ является дополнительным, вспомогательным действием, обеспечивающим осуществление основного действия, образуя с ним разновидность сложного действия. Из этого вытекает, что способ в сложном действии представляет собой элемент структуры, т.е. часть сложного действия, и в пределах последнего выполняет свойственную ему функцию – обеспечение исполнения основного действия, с которым он внутренне связан, образует с ним неразрывное единство». Получается, что вопреки канонам уголовно-правовой науки при отнесении террористического акта к преступлениям против общественной безопасности законодатель наделяет фактически дополнительный объект, посягательство на который служит способом посягательства на какой-то основной, признаками основного объекта. Если же принять за основу, что здесь ведущее значение придано тому деянию, которое выступает лишь способом посягательства на основной объект, то при такой ситуации, когда в качестве основного объекта выступают в бесконечном множестве различные «национальные и наднациональные институты» и т.д., способ посягательства на них посредством нарушения общественной безопасности есть единственное общее свойство данных преступлений, которое возможно «вынести за скобки» и сформулировать самостоятельный состав преступления. В противном случае. Если во главу угла поставить те непосредственные объекты, которым в конечном итоге и стремятся нанести ущерб террористы посредством создания обстановки страха на фоне посягательства на общественную безопасность, то тогда потребуется бесконечное множество составов терроризма, «разбросанных» по Уголовному кодексу, либо необходимо создавать некий «террористический» кодекс, что, безусловно, неприемлемо для законодательства и правоприменительной практики.